Книга Михаила Михайловича Филиппова «Лейбниц: Его жизнь и деятельность: общественная, научная и философская» вышла в серии Жизнь замечательных людей в 1893 году. В книге представлена биография Готфрида Вильгельма Лейбница (1646 — 1716) , написанная живым и увлекательным языком. В определенной степени книга показывает атмосферу жизни Западной Европы второй половины 17-ого века. Отмечу, что Лейбниц встречался с Петром Первым и в 1712 году Петр Первый принял Лейбница на русскую службу с пенсией в 2000 гульденов.
Ниже я выпишу несколько цитат, которые показывают отношение Лейбница к алхимии. В отличие от Ньютона Лейбниц не воспринимал алхимию всерьез, хотя он из интереса познакомился с основами алхимии. В 17-ом веке алхимия была на коне и поэтому избежать обсуждения алхимии было невозможно.
‘В Нюрнберг молодого философа привлекла молва о знаменитом обществе розенкрейцеров, во главе которых стоял тогда проповедник Вёльфер. … Известно, что Декарт в свое время напрасно пытался узнать тайны розенкрейцеров.
Юный Лейбниц, отличавшийся талантами дипломата, выказал в этом случае много находчивости и хитрости. Он достал сочинения знаменитейших алхимиков, выписал из них самые темные, непонятные и даже варварски нелепые выражения и формулы и составил из всего этого род ученой записки, в которой, по собственному признанию Лейбница, он сам ничего не мог понять. Эту бессмыслицу он преподнес председателю алхимического общества с просьбою принять его сочинение как явное доказательство основательного знакомства с алхимическими тайнами. Розенкрейцеры оказались настолько наивными, что немедленно ввели Лейбница в свою лабораторию и сочли его по меньшей мере адептом. Ему было даже поручено, за известное годовое жалованье, вести протоколы общества. Лейбниц действительно в течение некоторого времени состоял секретарем общества, вел протоколы, записывая результаты опытов, и делал выдержки из знаменитых алхимических книг. Многие члены общества даже обращались к Лейбницу за сведениями, а он, в свою очередь, в самое короткое время постиг всю их премудрость. Лейбниц никогда не сожалел о времени, потерянном в обществе розенкрейцеров. Много лет спустя он писал:
«Я не раскаиваюсь в этом. Впоследствии я, не столько по собственному влечению, сколько по желанию монархов, не раз предпринимал алхимические опыты. Моя любознательность не уменьшилась, но я сдерживал ее в пределах благоразумия. А сколь многие споткнулись на этом пути и сели на мель как раз в то время, когда воображали, что плывут при попутном ветре!»’
Следующий эпизод связан с открытием фосфора и он показывает оборотную сторону алхимии — поиск философского камня приводил также к полезным находкам.
‘Подобно большей части тогдашних монархов, ганноверский герцог интересовался алхимией, и, по его поручению, Лейбниц предпринимал разные опыты. Эти опыты сблизили Лейбница с гамбургским алхимиком Брандтом. Брандт вычитал в какой-то алхимической книге, что из мочи будто бы можно добыть жидкое вещество, посредством которого серебро может быть превращено в золото. Предприняв ряд опытов для проверки этого утверждения, Брандт наконец сделал следующее открытие. Он варил значительное количество мочи, затем подвергал сухой остаток продолжительному накаливанию и с различными предосторожностями, которые мы здесь опускаем, собирал получаемые пары в особый приемник. Результат получился неожиданный: вместо философского камня Брандт нашел вещество, светящееся в темноте, необычайно горючее и ядовитое, названное им фосфором.’
‘Желая повторить опыт в обширных размерах, он [Брандт] попросил содействия герцога и, по совету Лейбница, собрал огромное количество мочи, воспользовавшись для этого лагерными сборами, и целые бочки этой жидкости были употреблены для опытов, что позволило Лейбницу, при повторенных им опытах, добыть весьма значительное количество фосфора. Брандта вознаградили пожизненной пенсией. Лейбниц послал кусок добытого им по рецепту Брандта фосфора в Париж Гюйгенсу и, сверх того, отправил Чирнгаузену, для передачи в Парижскую академию, статью с описанием способа.’
Информация
Михаил Михайлович Филиппов, Лейбниц: Его жизнь и деятельность: общественная, научная и философская, 1893.
Мое внимание к этой книге привлеки цитаты, приведенные в
Ю. Ф. Родиченков, Двадцать веков алхимии: от псевдо-Демокрита до наших дней, 2019.
Обсуждение
https://evgeniirudnyi.livejournal.com/228888.html
22.11.2023 Лейбниц о России
В начале карьеры Лейбниц был не в восторге от России. Информация от gignomai из книги Куно Фишера.
В-третьих, русскому интересно то, что Россию уже тогда (это ведь еще до Петра) они воспринимали как угрозу, «вторую Турцию».
«Разве можно думать, что остальные христианские народы будут спокойно смотреть на такое положение вещей и сидеть сложа руки? Если они увидят, сколь опасно для церкви и государства то, что против них вырастает двойная Турция, что возникает держава, достаточно могущественная, чтобы поработить Европу, что Германия открыта со стороны Польши, а варварам свободен путь в сердце Европы? Тогда все устремятся сюда тушить пожар, соседние народы понесутся на них как ураган, и на наших равнинах развернется борьба за господство между турками, русскими и немцами, борьба не нажизнь, а на смерть. Мы станем помехой сражающимся, добычей победителей, могилой всех соседей, вызывая презрение варваров, которым мы покорились добровольно, возбуждая отвращение христианских народов, которых мы ввергли в величайшую опасность нашим безумием. И так погибнут свобода, спокойствие, богатство, временные и вечные блага»».
И еще про нас: «Тогда вы переживете басню о журавле, которого лягушки избрали царем, о волке, царствующем над стадом овец; вы увидите, что некто, имеющий в своем распоряжении п соседней стране столько тысяч солдат, не так-то легко поддается укрощению; он уже равен вам силами, если вы сплотитесь против него, но разрозненных, как теперь, и отчасти расположенных к нему он растерзает вас на горе Европе! И соседние народы не останутся неподвижными, словно пораженные столбняком; они поймут, что стоит на карте, поймут, что Турция удваивается, что оплот христианства взят варварами и мобилизуется новая сила для порабощения Европы. Сами турки будут бояться этой новой силы. Со всех сторон начнут собираться в поход; варварские народы понесутся на нас как ураган: наши поля станут полями брани, где турки вступят в бой с русскими, греки — с латинами, Европа — с варварами, христиане — с неверными, и мы сами раскроем им ворота. Отсюда скифам легко откроется путь внутрь Германии. Сделаем же поэтому все от нас зависящее, чтобы Европе не пришлось оплакивать нашу и свою погибель».