Доктор философских наук, профессор кафедры политических наук Ю. А. Ермаков начитался работ приматологов и пришел к выводу, что коррупции основана в том числе на врожденных природных качествах приматов. Его статья, опубликованная в журнале Вопросы политологии, имеет выразительное название ‘Зарождение и умножение коррупции в общественно-политических иерархиях: роль природных начал‘ .
В статье Ермаков старается избежать биологизма:
‘В статье обосновывается, что коррупция существует не только из-за проявлений хищнических черт природы человека, но, главное, по нравственным, экономическим и правовым причинам.’
Тем не менее, я бы сказал, что появление такой статьи в журнале Вопросы политологии достаточно показательно, и поэтому имеет смысл обратить на нее внимание.
Статья начинается с констатации социальной пандемии коррупции в современном мире. Далее говорится, что с момента первого упоминания о коррупции (Лагаш Уруинимгин, 2318-2311 гг. до н.э.) прошло уже четыре тысячелетия, а воз и ныне там. Далее Ермаков переходит к наличию природных корней коррупции, которые связываются с таковыми у приматов:
‘Нужно подвергнуть также сомнению и случайность совпадения типичных способов коррупционного присвоения человеческими индивидами чужих благ – с характерными приемами захвата и хищений различных ресурсов и ценностей в популяциях приматов, да и во многих других общностях сравнительно развитых животных.’
В статьи идет описание идей приматологов:
‘Следует подчеркнуть, что сегодня ученые-естественники не сомневаются в том, что по своей изначальной природе sapiens, будучи «политическим животным», остается приматом с присущей ему группой иерархических наклонностей – страстями к господству и доминированию, а также к подчинению и покорности в своих сообществах.’
При этом ставится следующая задача:
‘Словом, чтобы понять, есть ли биологический компонент в разнообразных формах коррупционного поведения, нужно провести компаративный анализ, сравнив природные и человеческие алгоритмы корыстного манипулирования властью, которые используются, как правило, в ущерб развитию и гуманизации общества.’
Я не буду вдаваться в подробности описания связи приматов и людей в статье Ермакова, а приведу только две цитаты. Ермаков повторяет идею, которую можно нередко услышать, что сознание всего лишь обосновывает биологически сложившееся поведение:
‘Так, с набором врожденных иерархических программ поведения, сформированных эволюционным отбором, люди вступили в собственно человеческие отношения между собой. Однако следует помнить, что человеческий мозг устроен так, что его отвечающая за сознание часть не может ознакомиться с содержанием многих инстинктивных программ. Да и они к тому же до поры до времени «спят», готовые, однако, при случае к актуализации. Человек между тем объясняет и рационализирует свое поведение в социуме в подавляющем большинстве ситуаций как результат своей рассудочной деятельности. И так сознание людей вольно-невольно лишь обслуживает спонтанную реализацию врожденных алгоритмов их поведенческой активности.’
Далее, несмотря на то, что все люди по своей сути приматы, коррупции в России имеет свои национальные особенности (по всей видимости климат средней полосы дает свои плоды):
‘Вот почему реформы государственного устройства России на протяжении всей ее истории, как правило, сопряжены с переделом, иногда «черным», ее национальных богатств.’
Что же предлагает Ермаков? В целом ничего нового — необходимо по-прежнему, несмотря ни на что, бороться с коррупцией. Разве только:
‘Вот почему нужно подчеркнуть, что «связыванием» правовыми нормами и этическими стандартами действий субъектов власти, или взыванием к их совести и сознательности, а также повышением им персонального довольствия видовые природные склонности к присвоению чужого не искоренить.’
Поэтому наказание должно стать неотвратимым. В целом, меня разочаровали выводы из столь обширного исследования коррупции приматов, поскольку они оказались по сути дела без изменения.
На месте Ермакова я бы добавил к приматологии нейрофизиологию и генетику. С одной стороны, описанные явления носят явно генетический характер. Поэтому нахождение генов коррупции стало бы решительным шагом в борьбе с ней. Провел генетический анализ и сразу же становится понятно, можно ли допускать человека на руководящие посты или нет. С другой стороны, томография мозга должна показать, какие отделы мозга возбуждаются при коррупционной деятельности. Таким образом, удастся разработать антикоррупционный шлем, который будут обязаны носить все руководители. При появлении мысле о коррупции шлем сразу же будет сообщать куда надо и наказание станет действительно неотвратимым.
Наличие коррупции уже у приматов должно помочь таким исследованиям, поскольку их можно начать с изучения обезьян. Более того, в статье Ермакова помимо приматов отмечаются другие животные. Вполне возможно, что можно будет протянуть коррупционные природные качества к мышам. В этом случае можно было бы существенно удешевить эксперименты по изучению и искоренению коррупции, поскольку генетические и нейрофизиологические эксперименты с мышами поставлены на поток. Нужно будет только повернуть их в русло искоренения коррупции.
Информация
Ю. А. Ермаков, Зарождение и умножение коррупции в общественно-политических иерархиях: роль природных начал. Вопросы политологии, 2021, Т. 11, № 1(65), С. 25-43.
Обсуждение
https://evgeniirudnyi.livejournal.com/255548.html
https://www.facebook.com/evgenii.rudnyi/posts/2269945956473144