Обычно со словом социал-дарвинизм ассоциируется имя Герберта Спенсера и других философов правого толка. В Германии однако были философы, которые интерпретировали распространение принципов дарвинизма на общественные процессы в рамках левых идей.
Людвиг Бюхнер активно поддерживал дарвинизм в Германии и он считал, что борьба за существование неизбежно происходит в обществе. В этом отношении исходная позиция Бюхнера была похожа на позицию Спенсера. Разница заключалась в том, что Бюхнер справедливо замечал, что в животном мире родители не передают детям наследства, поэтому, с его точки зрения, борьба за существование в природе происходила честнее, чем в человеческом обществе. В результате Бюхнер предлагал ввести такой налог на наследство, который привел бы к тому, что борьба за существование между молодыми людьми велась бы исключительно на уровне их способностей.
Людвиг Бюхнер (Friedrich Karl Christian Ludwig Büchner, 1824-1899) по профессии был врачом. Он активно отстаивал взгляды на природу в рамках материализма. Его книга Сила и материя (1855) была известна во многих европейских странах, где она активно издавалась во второй половине девятнадцатого века. Как пишут, эта книга произвела большое впечатление на юного Эйнштейна. Самому Бюхнеру успех его книги стоил академической карьеры — в научных учреждения Германии того времени материализм не приветствовался.
Идея трансмутации видов была озвучена в книге Сила и материя еще до выхода Происхождение видов. Поэтому Бюхнер сразу же принял идею Дарвина об естественном отборе и был активным пропагандистом дарвинизма в Германии. Разница со Спенсером заключалась в том, что Бюхнер не считал, что устоявшееся положение дел в человеческом обществе следует взять за сложившуюся точку отсчета. Бюхнер говорил, что человечество в состоянии использовать борьбу за существование для того, чтобы построить более справедливое общество.
Бюхнер считал, что государство является важным инструментом на пути проведения необходимых изменений. Для достижения более честной борьбы за существование государство должно существенно увеличить налог на наследство. Одновременно, государство должно играть роль своеобразной страховой компании, которая оказывает помощь тем, которые по тем или иным причинам (например несчастный случай) сошли с дистанции.
Следует отметить, что Бюхнер не был противником частной собственности. Его предложение касалось только прав наследования. Бюхнер был не в восторге от идеалов пролетарской революции и гегемонии пролетариата. Он считал, что общество должно развиваться в рамках социальных реформ и что интеллектуалы имеют такие же права, как и пролетарии. Поэтому Бюхнер также критиковал программу немецкой социал-демократической партии.
Ниже я приведу цитаты из книги Бюхнера Дарвинизм и социализм (1894).
‘Это неравное распределение распространяется не только материальную, но также и на духовную пищу. Сколько талантов и гениев должны тянуть ежедневную лямку, потому что счастье не улыбнулось им при рождении, тогда как часто самые ограниченные головы важно восседают на вершинах власти и учености. … Философы и поэты обыкновенно прирожденные пролетарии и лишь после смерти достигают тех почестей, которые подобали им при жизни.’
‘Так же как с театрами, поставившими себя в полную зависимость от платящей публики, обстоит дело и с нашими газетами и еженедельными изданиями; высший идеал их составляет и должно составлять число подписчиков, и поэтому они, на ряду с интересами своих редакторов и издателей, придают обыкновенно гораздо больше значения временному вкусу публики, чем распространению истины и просвещения.’
‘Если мы спросим себя о причинах этого грустного факта, то думаем, что найдем ответ в том явлении, с которым знакомимся ближе благодаря естествоведению, по успеху и значению далеко превосходящему ныне все другие науки. Это — неумолимая борьба за существование, получившая со времен Дарвина такую большую известность. … Это — борьба, ведущаяся индивидами в общем совершенно одинаковыми военными приемами, или бегством, или состязанием, причем индивид не пользуется никакими преимуществами перед другими в смысле защиты общества. Изобилие и богатство природы довольно равномерно распределены между всеми ними и нет никаких привилегий, запрещающих одному брать что-нибудь дозволенное другому. Решающей является только индивидуальная сила или способность. …
Но совсем другой вид принимает эта борьба у человека, вследствие его социального строя; уже появляясь на свет, он находит все хорошия места за житейской трапезой занятыми и, если ему не приходит на помощь рождение, богатство, ранг и т. д., с самого начала бывает присужден расходовать свои силы и свою жизнь на службу и на пользу тех, кто владеет собственностью, и кому это владение гарантировано обществом. Поэтому здесь побеждает не всегда лучший, но самый богатый, не самый дельный, а самый могущественный, не самый способный или прилежный, a имеющий преимущества, благодаря своему социальному положению, не самый умный, а самый лукавый, не самый честный, а тот, кто имеет в своих руках различные средства политической и социальной эксплуатации и умеет хитрее всего пользоваться ими.’
‘Возвращаюсь при этом снова к правильно освещенной этой наукой борьбе за существование, носящей, к сожалению, при настоящих социальных отношениях еще вполне грубый характер такой борьбы в животном мире с тою лишь разницей, что в последием случае она ведется более или менее равными, в первом же весьма неравными средствами.
В первом случае спасительный лозунг гласит: замена силы природы силой разума, т. е. возможное уравнение средств и обстоятельств, при которых и с которыми ведется борьба. Место борьбы индивидов за жизнь должна занять общая борьба всех в пользу жизни. Другими словами: место дикой естественной борьбы должна заступить общая, регулируемая разумом и справедливостью социальная борьба за условия жизни.’
‘Сыновья богатых родителей обыкновенно пользуются привилегией быть необразованными, невежественными, ленивыми или безпутными, так что большое, именно незаслуженное богатство становится часто не благословением, a проклятиемъ.’
‘Мы могли бы поучиться в этом отношении у животных, которые ведь также с самым трогательным старанием заботятся о прокормлении и воспитании своих детей, но предоставляют их самим себе с того момента, как только они становятся способными содержать себя собственными силами. Так должно бы быть mutatis mutandis и у людей.’
‘… я должен заметить, что мои проекты не имеют совершенно ничего общего с коммунизмом. Я имею в виду не упразднение частной собственности и не ограничение личной свободы, а, напротив того, большее развитие их, благодаря расширению границ, стесняющих индивида в борьбе за существование, а также благодаря тому, что в случае нужды помощь государства была бы доступна каждому, но не как милостыня, а как право, приобретенное работой.’
‘Главный упрек, который можно и должно сделать социал-демократии, заключается в том, что она вообще слишком суживает попятие социальной реформы и социального вопроса. Ибо она превращает великий общественный вопрос, охватывающий все человечество, в узко ограниченный рабочий вопрос, касающийся, как это видно при подробном рассмотрении, лишь определенного класса рабочих.’
‘Поэтому проведение социал-демократической реформы в конце концов возможно лишь с помощью насилия. Но и в этом случае ее господство не могло бы быть продолжительным, ибо господство необразованных над образованными — нелепость и возможно лишь временно.’
‘Неужели, например, разносчик и «наборщик» газеты или литературного журнала, обязанного своим возникновением и процветанием деятельности талантливого писателя и предприимчивого издателя, должны принимать такое же участие в доходах этого предприятия, как его основатель и руководитель?’
‘При необразованности или невежестве массы, при её умственной косности, несамостоятельности и материальной зависимости, подчинении обычаям и привычкам, или при всем её грубо материалистическом способе мыслить и чувствовать, она является большой помехой в развитии человечества, задерживающей это развитие, и часто более или менее парализует колоссальнейшие усилия просвещенного меньшинства, одушевленного благом человечества.’
‘Третий пункт [социал-демократической программы] требует народной милиции вместо постоянного войска. Насколько справедливо подобное требование само по себе, настолько же оно глупо при данных политических обстоятельствах. Для Германии, втиснутой между двумя крупными готовыми к нападению военными державами, выполнение подобного требования было бы настояцим политическим самоубийством, не говоря о том, что такое коренное изменение привело бы нас на более или менее долгий период времени в состояние слабости или неспособности в военном отношении, которое сделало бы нас желанной добычей наших хищных соседей.’
Информация
Frederick Gregory, The Darwinian Revolution, Lecture Eleven, The Social Implications of Evolution.
Frederick Gregory, The History of Science: 1700–1900, Lecture Twenty-Three, Human Society and the Struggle for Existence.
Richard Weikart, Socialist Darwinism, Chapter 3, Non-Marxian Socialist Darwinism: Friedrich Albert Lange and Ludwig Büchner.
Короткая информацию о жизни и работах Бюхнера:
Екатерина Середа, Людвиг Бюхнер.
Бюхнер Л., Дарвинизм и социализм или борьба за существование и современное общество, пер. с нем., СПБ, 1907, 77 с.
Книга доступна на сайте Российской Государственной Библиотеки
http://search.rsl.ru/ru/record/01003732396