Советский философ Игорь Серафимович Алексеев (1935-1988) разрабатывал деятельностную концепцию познания. Я бы сказал, что его взгляды близки к тому, что называют социальным конструктивизмом. Алексеев отталкивался от первого тезиса Маркса о Фейерабахе:
‘Главный недостаток всего предшествующего материализма … заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно.’
Наверно именно поэтому Алексеев называл себя ‘субъективным материалистом’.
Алексеев закончил физфак МГУ (его дипломная работа был посвящена µ-мезонам высокой энергии) и его работы по философии и истории науки были связаны с физикой. Большое внимание Алексеев уделял принципу дополнительности в квантовой механики, благодаря которому он говорил о совмещении познания и объекта познания:
‘Полная квантовомеханическая картина реальности является, таким образом, не только картиной объекта, но и картиной познания этого объекта, т. е. весьма не похожей на классическую, чисто объектную картину.’ (статья Принцип дополнительности и проблема единства квантовомеханической картины реальности)
С точки зрения современной философии науки взгляды Алексеева можно отнести к научному антиреализму. Реальность для него была связана с реальностью, окружающей человека, и в этом смысле научные сущности играли вспомогательную роль. Несколько цитат по этому поводу из статьи Методологические замечания о происхождении и функционировании онтологических знаний в системе теории (1966):
‘В конечном счете оказывается, что вопрос о существовании или несуществовании тех или иных объектов, ответ на который дают онтологические знания, ставится в прямую зависимость от уровня развития эмпирических знаний, которые оказываются гораздо более весомыми на чаше весов спора, чем онтологические знания.’
‘Поэтому можно предложить иное понимание основной задачи теории … Это понимание будет основано на способе мышления о реальности, о мире как о человеческой чувственной деятельности, практике, сформулированном К. Марксом в его первом тезисе о Фейербахе. Оно позволит смотреть на знания, обычно называемые онтологическими, как на средства, т. е. главным образом с точки зрения выяснения их функционирования.’
‘При таком понимании эмпирические знания будут всегда знаниями о «первосортной» реальности, и ситуация, характерная для классической макромеханики, где отсутствует специальная подсистема онтологических знаний, станет общей для любой теории. Иными словами, онтологическими знаниями будут только эмпирические знания, и слова «на самом деле» тогда следует понимать буквально — происходит на самом деле то, что имеет место в процессе и результате реальных, предметных действий.’
‘Знания, обычно называемые онтологическими, в отличие от эмпирических следует тогда трактовать как знания о моделях в подсистеме Г [связь в единую теоретическую подсистему], либо как знания о структуре фрагментов подсистемы Б [искусственный язык с правилами оперирования] — т. е. как знания о средствах объединения, объяснения и предсказания, но не как знания об объектах действительности.’
Также в статье ‘Принцип детерминизма и физическая картина реальности‘ (1974) Алексеев делает интересный ход конем и вводит в рассмотрение деятельность ученых:
‘К числу средств познавательной деятельности относятся не только приборы, но и понятийные средства (язык), являющиеся элементами социальной реальности. Не могут ли и они детерминировать картину реальности в том, что касается объекта изучения? Нельзя ли сформулировать, отправляясь от понятия относительности с точки зрения средств наблюдения, более общий принцип относительности с точки зрения средств познания?’
‘Как известно, движущей силой познания является практика — общественно-историческая деятельность; практика выступает и как решающий критерий истинности получаемого знания. Но, соглашаясь с этим, «не надо забывать, что критерий практики никогда не может по самой сути дела подтвердить или опровергнуть полностью какого бы то ни было человеческого представления» [цитата Владимира Ильича]’
‘отмеченная выше однозначная связь гносеологических и онтологических фактов приводит к выводу: то, что считается существующим при одном уровне развития практики (при одних ее средствах), может рассматриваться как несуществующее при другом уровне ее развития.’
‘вывод об относительности реальности может показаться парадоксальным. Из него вытекает, например, что, скажем, эфир существовал по отношению к практике XIX в., а в XX в. после опыта Майкельсона и создания теории относительности перестал существовать. Против этого восстает обыденный здравый смысл.
Но, как указывал Энгельс, здравый смысл — плохой помощник при решении сложных теоретических проблем. Ведь протест против признания относительности наших представлений об отдельных фрагментах физической реальности, об относительности, обусловленной уровнем развития социальной практики, в значительной мере объясняется непреодоленными пережитками созерцательного, наивно-реалистического способа мышления о реальности только в «форме объекта» и неоправданным недоверием к мышлению о реальности «в форме деятельности» в духе первого из марксовских тезисов о Фейербахе.’
В сборнике работ Алексеева есть раздел Воспоминания и я приведу оттуда несколько цитат о работах Алексеева:
Розов М. А.: ‘Первая [идея Алексеева] на семинарском жаргоне получила название «Батисфера Алексеева». Игорь действительно рисовал батисферу в разрезе, иллюминатор и утверждал, что мы находимся внутри и видим мир через «иллюминатор», в качестве которого выступает наша деятельность.’
Степин В.С.: ‘Как вообще быть с объектами, которые мы фиксируем путем непосредственного наблюдения? Где тут деятельность? Можно ли интерпретировать в терминах деятельностнопрактического отношения к миру наблюдения за Луной, Солнцем, звездами, туманностями и т. д.?
… Игорь стремился решить эту проблему с позиций представлений о субстанции деятельности. С его точки зрения, существование Луны, звезд как объектов-носителей некоторых признаков определено их включенностью в структуры деятельности.’
Овчинников Н. Ф. приводит высказывание Алексеева: ‘Материя — объективная реальность, данная нам в ощущении. Но разве мысль любого человека, вот Ваша мысль, не объективна по отношению ко мне? Вы высказываете ее, и я через свои ощущения, через слух ее воспринимаю. Получается, что и мысль дана нам в ощущении. Но тогда чем мысль отличается от материи?’
В заключение описание идей Алексеева из книги Ю. И. Семенова:
‘Довольно любопытный вариант подобного рода концепции был создан безвременно умершим советским философом Игорем Серафимовичем Алексеевым (1935-1988). Он назвал свое детище деятельностной концепцией познания, а сам себя в разговорах иногда называл субъективным материалистом. И. С. Алексеев по вполне понятным причинам не смог изложить эту концепцию сколько-нибудь подробно в печати. В работах, которые им были опубликованы, содержатся в основном лишь более или менее завуалированные отзвуки его взглядов. Но я несколько лет работал с ним на одной кафедре, слушал его доклады и лекции, много спорил с ним и поэтому достаточно хорошо знаком с подлинными его взглядами по этому вопросу.
И. С. Алексеев исходил из того, что мир вне сознания существует, но мы ничего о нем не знаем и никогда не узнаем. Единственный мир, знаниями о которым мы располагаем, это мир, существующий в научном познании. Но этот мир нельзя назвать только субъективным. Он одновременно и объективен. Но эта его объективность обусловлена вовсе не тем, что в нем есть содержание, взятое из внешнего объективного мира. Мир, каков он в научном познании, объективен потому, что он создается людьми в ходе практической деятельности, является продуктом реальной практической деятельности людей.
Но практическая деятельность людей не остается неизменной, она непрерывно развивается, совершенствуется. Поэтому ее продукты, бывшие на определенном этапе ее эволюции совершенно объективными, на следующем этапе могут потерять объективность и выбыть из мира. Именно это и произошло с теплородом, флогистоном, эфиром. Их бытие было объективным, они существовали на самом деле, а затем перестали существовать, исчезли из мира.’
Информация
Алексеев И. С. Деятельностная концепция познания и реальности. Избранные труды по методологии и истории физики. 1995.
Семенов Ю. И., Введение в науку философии. Книга 4. Современные проблемы теории познания, или логики разумного мышления. 2013. Глава 14. Теорозримый мир в себе и для нас