Мне нравятся научно-популярные книги писателя Карла Циммера. Автор хорошо подбирает материал; история вопроса органично сочетается с современным состоянием дел; изложение одновременно раскрывает суть происходящего и в то же время достаточно легко читается. Название книги ‘Живое и неживое. В поисках определения жизни‘ хорошо передает ее суть. В особенности она будет интересна тем, кто еще не особенно задумывался над этим вопросом. Ниже я опишу два эпизода из книги: батибиус Томаса Гексли (1860-ые — 1870-ые годы) и радиобы Джона Батлера Бёрка (начало 20-ого века), а после этого приведу пару несколько цитат из книги.
В 1868 году Томас Гексли сообщил о наличии в образцах слизи со дня моря самостоятельной формы жизни, которую он назвал Bathybius haeckelii:
‘Родовое название Bathybius означало «глубинная жизнь», а видовое определение haeckelii было дано в честь немецкого биолога Эрнста Геккеля, главного сторонника теории, согласно которой все живое развилось из простейшего, заполненного протоплазмой предка.’
‘Гексли представил батибиуса как аргумент в поддержку всеобщей теории жизни, объясняющей саму ее природу и всю ее историю. В течение нескольких следующих месяцев он объезжал Британию с серией лекций о физической основе живого. Путешествуя из города в город, Гексли выступал в переполненных ратушах и церквях, и его лекции производили глубокое впечатление. «Публика, казалось, вообще не дышала, настолько идеальная стояла тишина», — сообщал один из журналов о выступлении исследователя в Эдинбурге.’
После этого внимание биологов было устремлено на изучение свойств морского дна и вначале появились сообщения о находке подобных форм жизни.
‘Теперь, когда подобные первобытные существа обнаруживались по всему свету, Гексли стал полагать, что батибиус — это некий всемирный ковер. «Вероятно, он образует единую непрерывную пленку живой материи, которая облекает всю поверхность Земли», — говорил он.’
В экспедиции корабля Королевских ВМС «Челленджер» в начале 1870-х годов одной из целью стало изучение морского дна с целью поиска форм жизни батибиуса. Однако более внимательное изучение найденных образцов показало, что батибиус не существует.
‘9 июня 1875 г. Томсон написал Гексли письмо, чтобы сообщить дурную весть. «Вам следует точно знать, как обстоит дело, — писал он Гексли — Никто из нас так и не смог найти ни следа батибиуса, хотя мы искали его со всей возможной тщательностью». Мёррей и другие участники экспедиции, писал Томсон, «отрицают его существование».’
В данной ситуации показательна реакция Гексли:
‘он передал послание в журнал Nature для публикации, сделав в конце примечание: «Раз имела место ошибка, то повинен в ней главным образом я».’
Тем самым батибиус был похоронен, но зато была спасена репутация Гексли как ученого. Эпизод с батибиусом никак не повлиял на оценку его вклада в развитие биологии.
Второй эпизод произошел в 1904 году в Кавендишской лаборатории. Физик Джон Батлер Бёрк увлекся экспериментами с новым элементом радием. Бёрк решил, что жизнь и радиоактивность связаны между собой и он решил поставить эксперимент, чтобы доказать роль радия в получении живого из неживого. Бёрк сварил говяжий бульон и убедился, что там не осталось ничего живого, а далее он добавил немного соли радия и следил за происходящими изменениями. Он зарегистрировал образование шариков, которые не были бактериями, но которые Бёрк отнес к искусственной жизни:
‘Однако Бёрк не сомневался, что эти комочки с добавкой радия не кристаллы и вообще не принадлежат ни к одной известной форме неживой материи. «Они с полным правом могут быть причислены к живой природе», — заключил Бёрк. По его утверждению, он создал «искусственную жизнь» — существ, обитающих на самых дальних границах царства живого. Исследователь дал им имя в честь породившего их элемента — радиобы.’
Первый отчет был опубликован в в журнале Nature 25 мая 1905 года и он вызвал интерес прессы. Бёрк стал знаменит:
‘Пресса сделала Бёрка столь же знаменитым, как и его радиобы. «О Джоне Батлере Бёрке в одночасье стали говорить больше, чем о каком-либо другом ученом в Великобритании», — писала другая газета, The New York Tribune. Лондонская The Times провозгласила его «одним из самых блестящих наших молодых физиков», совершившим «одно из величайших открытий всех времен». По мнению другого британского автора, «мистер Бёрк внезапно приобрел такую славу, какая в этой стране обычно достается лишь выдающимся спортсменам».’
Однако повторные эксперименты коллег не подтвердили выводы Бёрка и далее последовало падение с высот славы на землю. Интересно отметить, что Бёрк в отличие от Гексли не признал своего поражения и до конца жизни писал книги про жизнь и радиобов. Правда, это уже мало кого интересовало.
Теперь несколько цитат. Швейцарский анатом и физиолог Альбрехт фон Галлер (Albrecht von Haller; 1708—1777) известен в том числе опытами над живыми животными (вивисекция):
‘Причинение боли животным нелегко давалось и самому Галлеру. Однажды он охарактеризовал свое исследование как «вид жестокости, к которому я чувствую такое отвращение, какое можно превозмочь только желанием принести пользу человечеству, но он простителен по той же причине, что побуждает людей самого гуманного склада ежедневно поедать плоть безвинных животных безо всяких угрызений совести».’
Биохимик с интересной судьбой Альберт Сент-Дьёрдьи (Albert Szent-Györgyi, 1893 — 1986) в статье 1972 года таким образом подвел итог своих поисков:
‘Я перешел от анатомии к изучению тканей, затем к электронной микроскопии и химии и, наконец, к квантовой механике. В этом путешествии вниз по шкале масштабов есть особая ирония, потому что в своих поисках разгадки жизни я дошел до атомов и электронов, которые точно не живые. Где-то по дороге жизнь проскользнула у меня меж пальцев.’
Про трудность понимания друг друга:
‘Поначалу лишь немногие ученые осмеливались создавать теории, и работы большинства из них никто не замечал. Отчасти в этой незаметности были повинны они сами. Они изобретали собственные языки для осмысления своих идей и не особо заботились о том, чтобы другие их поняли. Ходит байка, будто двое таких теоретиков, Роберт Розен и Франсиско Варела, встретились на научной конференции. Они вообще не смогли придумать, что бы друг другу сказать.’
В заключение про радикальную позицию философа Кэрол Клиланд (Carol Cleland).
‘Куда более радикальный подход избрала философ Кэрол Клиланд. По ее мнению, нет смысла искать определение жизни или даже просто удобный его заменитель. Она полагает, что это в действительности вредит науке, так как мешает нам достичь более глубокого понимания, что значит быть живым.’
‘Затруднения, которые испытывали ученые с определением жизни, не имели отношения к специфике признаков живого, таких как гомеостаз или эволюция. Они были обусловлены природой самих определений — обстоятельством, которому редко уделяют внимание ученые. «Определения, — писала Клиланд , — непригодны в качестве инструментов для ответа на научный вопрос Что такое жизнь?».’
‘Жизнь — нечто иное. Это не тот предмет, который можно определить через простое соединение понятий. Следовательно, бессмысленно искать перечень признаков, который выдаст истинное определение жизни. «Нас не интересует, что для нас означает слово жизнь, — писала Клиланд . — Нас интересует, чем жизнь является». И если мы хотим удовлетворить свой интерес, рассуждает исследовательница, нам следует отказаться от поисков определения.’
Информация
Карл Циммер, Живое и неживое: В поисках определения жизни, 2022.
Carl Zimmer, Life’s Edge: The Search for What It Means to Be Alive, 2021.