Я хотел бы найти адекватную позицию, которая позволяет при рассмотрении вопросы Как устроен мир избежать обычных внутренних противоречий. С одной стороны, наука устроена несложно и понятно, как работают ученые и что они делают. С другой, ученые часто преувеличивают значение созданных ими теорий и приходят к внутренне противоречивым выводам. Например, от ученых граждан можно услышать, что наука доказала отсутствие свободы воли, что человек — это всего лишь биологическая машина, и что мораль является эволюцией той морали, которую можно найти уже в сообществе бактерий.
С моей точки зрения разумную точку отсчета дают работы философа Бастиана ван Фраассена, которые позволяет избежать подобного рода несообразных обобщений. Книга Научное представление: Парадоксы перспективы представляет взгляд на научную теорию в рамках конструктивного эмпиризма ван Фраассена. Ниже краткий пересказ первой части книги Представление.
Первая часть посвящена анализу понятия представление. Научное теория явно относится к представлениям. Поэтому вначале следует сказать, что такое представление и проанализировать его свойства.
Представление чего, представление как
В первой главе (Representation of, Representation as) рассматриваются свойства представления. Отмечается двоякая роль представления. С одной стороны, представление должно быть похоже на оригинал, с другой представление вносит искажение. Например, карикатура является представлением, когда цель автора карикатуры заключается в представлении определенной черты изображаемого, что приводит к намеренному искажению образа отображаемого. Отмечается, что именно черта «представление как» вносит прагматический характер в представление. В конечном итоге ван Фраассен приходит к рассмотрению представления (X) следующим образом:
«Z использует X, чтобы изобразить Y как F»
В данном предложении представление X похоже на отображаемый объект Y, но при этом целью представления является показ определенной черты F. Цель (интенциональность) представления неразрывно связана с персоной Z. Ван Фраассен обыгрывает высказывание Нельсона Гудмена о том, что вместо вопроса, что такое искусство, следует рассматривать вопрос, когда что-то является искусством.
В главе обсуждается вопрос о разнице между представлением и копией. Ван Фраассен подчеркивает, что с точки зрения предложенного им подхода, копию также можно рассматривать как представление: все зависит от цели. Например, ван Фраассер предлагает взять известную фотографию Эйфелевой башни Робера Дуано и сделать ее копию. Следует ли рассматривать копию фотографии как представление Эйфелевой башни или представление об исходной фотографии? Все зависит от цели. Копия фотографии Дуано, посланная из Парижа другу, будет по всей видимости представлением Эйфелевой башни. Копия фотографии в книге про Робера Дуано будет представлением исходной фотографии Дуано.
В целом глава подчеркивает прагматический характер представления, без цели предназначения нельзя сказать, является что-то представлением или нет.
Визуализация, отображение и масштабирование
Во второй главе (Imaging, Picturing, Scaling) ван Фраассен более подробно рассматривает визуальные формы представления. Также он переходит к рассмотрению математических моделей. Три термина: image, imaging и imagery (образ, визуализация и образность) являются центральной частью рассмотрения главы.
Визуализация играет важную роль при рассмотрении математических моделей и это является мостиком между визуальным представлением и использованием математики в науке.
Ван Фраассен отмечает, что похожесть образа и оригинала наиболее видна в визуальном представлении. Тем не менее, даже в этом случае, он подчеркивает важность внесения преднамеренного искажения, чтобы лучше передать цель автора при создании образа. Другое замечание заключается в том, что визуальный образ может показывать несуществующие лица и предметы, в том числе принципиально невозможные объекты (см. например картины Эшера).
Специальное внимание ван Фраассен уделяет использованию функций для отображения формы тела. Он показывает проблему, возникающую при описании интерфейса между телом и окружением, и рассматривает, как с точки зрения математического описания, форма тела менялась со времен Галилея до наших дней: форма кружки пива в виде аналитической функции, в виде гладкой функции, в виде классического континуума, в рамках молекулярно-кинетической теории.
Следующая тема — масштабирование: ван Фраассен рассматривает историю представлений о масштабировании математических моделей в науке.
Абстрагирование играет роль искажения при построении математических моделей. На этом пути ван Фраассен не забывает отметить важность приближенных идеализированных математических моделей.
В главе кратко рассматривается возможность создания абсолютно точных математических моделей (perfect model model, модель истинной модели). Пока ван Фраассен ограничивается замечанием, что такое невозможно с практической точки зрения.
Перспектива в живописи и индексальность
В последней главе первой части (Pictorial Perspective and the Indexical) ван Фраассен анализирует перспективу и проблему нахождения себя на карте.
Ван Фраассен начинает с анализа перспективы и рассматривает работы Ренессанса, в которых вводится понятие перспективы. Перспектива предполагает утверждение «Я нахожусь здесь», то есть она неразрывно связана с тем, кто создает или воспринимает картину. Отмечается связь перспективы с измерением. С точки зрения ван Фраассена результаты измерений также принадлежат представлению.
Далее ван Фраассен сопоставляет изображение в перспективе с представление тела в декартовой системе координат и с картой местности. Отличие заключается в том, что как декартова система координат, так и карта не содержат в явном виде упоминания о нахождении наблюдателя.
Использование карты предполагает нахождения своего положения на карте, то есть, в дополнение к карте требуется утверждение «Я нахожусь здесь». Ван Фраассен анализирует следствия такого положения дел. Он также отмечает, что рассмотрение данной проблемы можно найти у Канта. Необходимость введения дополнительного утверждения, содержащего «Я», «ты», «они», «здесь», «там» показывает принципиальную неполноту информации, которую содержит карта. Введение спутниковых навигационных систем, которые показывают карту с меткой, символизирующей нахождение наблюдателя, ничего в принципе не меняет. Навигационная система только облегчает первый шаг — нанесения метки на карту. По-прежнему, требуется утверждение «Я нахожусь там, где поставлена метка».
Затем ван Фраассен расширяет понятие карты на научные модели. По аналогии с картой использование научной модели на практике требует введения утверждения «Я нахожусь здесь». В данной связи ван Фраассен возвращается к идеи модели истинной модели. Предположим, что науке удалось составить полную математическую модель реальности. Даже в этом случае использование такой модели требует нахождения себя в этой модели. Это приводит к дилемме, как характеризовать дополнительную информацию, требующуюся для использования модели истинной модели. Либо следует сказать, что наука в принципе не может дать полного ответа, поскольку информация типа «Я нахожусь здесь» не может быть описана наукой. Либо следует отнести утверждения типа самонахождения к субъективным, когда субъективность принципиально несводима к объективным закономерностям. В любом случае, идея модели истинной модели вводит ограничения на возможности науки.
Информация
Bas C. van Fraassen, Scientific Representation: Paradoxes of Perpectives, 2008. Part I. Representation.
Обсуждение
https://evgeniirudnyi.livejournal.com/137557.html
20.01.2013 Сознание как представление
Проблема при рассмотрении сознания возникает еще с вопроса соотнесения представления и мира. Давайте начнем с такого определения представления, которое я увидел у Ван Фраассена в Scientific Representation. Определим представление (X) следующим образом:
«Z использует X, чтобы изобразить Y как F»
Первый пример показывает, что при рассмотрении уравнений Максвелла как представления проблем не возникает.
Инженер (Z) использует уравнения Максвелла (X), чтобы изобразить электрический мотор (Y) как взаимодейстия токов и магнитного поля (F).
Второй пример похоже также срабатывает
Человек (Z) использует язык (X), чтобы изобразить мир (Y) как научную теорию (F).
Однако лично я не вижу как закончить предложение, где сознание выступает в качестве представления
Человек (Z) использует термин сознание (X), чтобы изобразить (Y) как (F).
Что можно было бы поставить в этом случае вместо Y и F?
Человек (Z) использует термин сознание (X), чтобы изобразить внутренние ощущения себя (Y) одним словом (F).
Человек (Z) использует термин сознание (X), чтобы изобразить примата (Y) как homo sapiens (F).
11.07.2019 Джон Данн: Художник и картина
Джон Уильям Данн (John William Dunne, 1875 — 1949) в книге «Серийный универсум» (The Serial Universe) дал образную картину тщетности попыток вставить себя в свою собственную теорию. Это в первую очередь касается разговоров о сознании, которые в настоящее время достаточно популярны. Суть происходящего отражает заключительная картинка, представленная в описании Данна:
На картине показана попытка художника создать идеальную картину, на которой также представлен сам художник. Отрывок книги с описанием этой попытки доступен в Интернете как на английском, так и на русском языке. Я ограничусь только началом и концом:
‘Один художник, сбежав из сумасшедшего дома, где его (справедливо или нет) содержали, приобрел орудия своего ремесла и сел за работу с целью запечатлеть полную картину мироздания. Начал он с того, что нарисовал в центре огромного холста небольшое, но с большим мастерством выполненное изображение ландшафта, простиравшегося перед ним.’
…
‘И совершенно очевидным становится, что знания этого нарисованного существа должны быть меньше, чем те знания, которыми обладает художник, создающий картину. Другими словами, разум, который может быть описан какой-либо человеческой наукой, никогда не сможет быть адекватным представлением разума, который может сотворить это знание. И процесс корректирования этой неадекватности должен с необходимостью следовать серийными шагами бесконечного регресса.’
Отрывок на русском языке (картинки не очень хорошего качества, перевод с английского и послесловие В.П. РУДНЕВА):
http://moscowartmagazine.com/issue/65/article/1385
Отрывок на английском языке (я утащил картинку отсюда):